11. Из Парижа в Биарриц. Конец сентября 1915.
Милый Максимилиан Александрович, наконец получил Ваше письмо. То, о чем Вы пишете, мне понятно и очень близко. А тот, кто придет и не тронет тлеющего (льна), мне очень страшен1. Вот вчера мы просидели всю ночь у Бор<иса> Викт<оровича>. Сначала он говорил о bochei'ах и о своей ненависти, потом читал статьи - я ругался, - а за полночь его лицо вдруг показалось безмерно старым и сломанным голосом он заговорил о скуке. "Смерть мне уже не только не страшна, но и не важна, но достойна уважения" - и встал дьявол l'Ennui {Скука (франц.).} - великая скука. Да, он не тронет тлеющего льна. Но выхода нет. От этого дьявола никакими запахами, никакими мазями не отвяжешься - ибо даже закурить папиросу скучно и нельзя. А ему безмерно уютно в человеческой душе.
Умер Гурмон - а он знал этого Дьявола. Я просматривал на днях книгу его заметок о войне2. Как он забоялся "в дни грозы" (так названа книга о филологии). Но жалко, что с ним умирает старая Франция и остается Мерсеро и Loi Dalbier.
Здесь невесело на "мистическом перекрестке". Маревна ужасна стала, и не знаю, что с ней делать. Каждый день все более и более вижу, до чего она ребенок, даже не верится как-то. Дилевский играет или напролет в карты или оцепенел навек. Цадкин3 жизнерадостен, что еще ужаснее! А вокруг Маревны (а следовательно, вокруг моего столика) толпа сальных негодяев всех наций. Увы, эта нечисть заводится не только в летние дни, и дожди не убивают ее.
До свидания, бивол. Пишите.
Сладко мне узнать, что ты бесследно Расточил елей души. Ах! и по тебе сегодня бегали Маленькие малыши!
Ваш Эренбург.
За предложение спасибо. Пока богат несколькими франками и надеждами. Когда и того, и другого не станет, воспользуюсь.
Катерина Оттовна и Тихон остались в Ez'e - наверное, на всю зиму.
Сейчас один русский рассказывал, что видел за ceinture [ограда (франц.).] на вокзале поезд с немецкими пленными, что до сих пор так напуганы, что кричат "Las саpout". Говорят, что генерал Marehand приказал в плен не брать.
1Имеется в виду образ из библейской "Книги пророка Исайи": отрок, который "трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит" (глава 42, 3),- использованный Волошиным в стихотворении "Усталость" (см. с. 447).
2Реми де Гурман (1858-17 сентября 1915) - французский писатель. Его предсмертная книга "Pendant l'Orage" ("В бурю") - его дневник.
3Осип Цадкин (1890-1967) - скульптор.
 Елена Оттобальдовна Кириенко-Волошина с Максом. 1878 г. |  Рисунок М.А. Волошина |  Эскиз портрета работы Б. Кустодиева. Ленинград, 1924. |