64. 25/VII 1932 г.
Сегодня у Маруси - экскурсия: из Музыкального училища [?] имени А.Ф. Кони.* Много спрашивают о моих музыкальных склонностях. На слова Маруси о моем мычании с утра в дни работы говорят: "Это хорошо, что он своего творчества не разбазаривает". После приходит Н.Е. Радлов.* Я говорю: "Вот никак не думал, что Парт. издат удержит в том флигеле имена поэтов. А он, например, даже имя Гумилева в его комнате хочет удержать".* - Нет, ведь они против Гумилева принципиально ничего не имеют... Ведь, в сущности, за Гумилевым имеется только одна тяжкая вина: что он был расстрелян, а в писаниях своих он ничего неприемлемого не высказывал.
- "Ведь то, что меньше всего приемлемо для них, это совершенно непонятно и наиболее обидно - это ирония".
- Совершенно верно. Но часто, когда сам видишь, что твое иронизирование проходит незамеченным, то сам же конфузишься, точно заговорил по-французски с человеком, не знающим языков. Помню, я нанимал себе комнату в Детском*. Комната была скверная, маленькая. Хозяйка запросила с меня 100 рублей. Но мне комната была нужна во что бы то ни стало - и я дал.
Хозяйка же в оправдание сказала: "Видите, мне надо к дочери ехать в Орел". Я ей: "Это большое счастье, что только в Орел - если б Вам пришлось ехать в Сибирь, то комната бы стоила не меньше 1000 рублей". Она же наивно: "У нас в Орле родственники, а в Сибири никого нет". Ну, мне тут и стало стыдно".
Переезд в Коктебель.
Гимназия и тоска о юге.
Панорама: глухая трава на развалинах. Неожиданный переезд. Мечта о Крыме. Перечитываю Евгения Маркова.
Феодосия во время цветения акаций. Путь до Коктебеля. Карадаг и вся группа гор.
 Акварель Максимилиана Волошина. |  Волошин Максимилиан. Акварель. |  Максимилиан Волошин. Акварель. |